По сообщению ирландской газеты Irish Times, её редактор Дейрдр МакКиллан (Deirdre McQuillan) в начале апреля посетил Сьерра-Леоне, чтобы ознакомиться с положением дел в горнодобывающей индустрии этой страны и понять, как можно быть уверенным в том, что вы покупаете действительно "чистый" алмаз.

Песчаные аллювиальные поля района алмазодобычи Джотаун (Joetown) расположены поблизости от города Коиду (Koidu). Посреди грязного пруда, одного из множества подобных ему заполненных водой "кратеров", согнувшаяся пополам женщина просеивает гравий через сито, которое местные жители называют "shaky shaky". Вся окрестная территория, представляющая собой "ячеистый" ландшафт на склонах покрытых травой дюн, заполнена толпами таких же старателей. За каждый камень леонийский старатель получает около 5000-10000 лео (2-4 евро). Ливанцы - главные торговцы сырыми алмазами как в Африке, так и в Антверпене; по данным за 2005 г., один из них - Хисхам Маки (Hisham Mackie) контролирует 51% официального экспорта алмазов из Сьерра-Леоне.

Провинция Восточная - центр алмазодобывающией промышленности Сьерра-Леоне. Здесь шла ожесточённая гражданская война, истощавшая страну в течение долгих 11 лет и достигшая тут крайней степени жестокости; именно здесь повстанцы пытались захватить контроль над богатствами, скрытыми в недрах страны. Алмазами оплачивалось оружие и поддержка конфликта. Средства, зарабатываемые на контрабанде драгоценных камней через соседние страны, оцениваются в 20-100 млн в год.

Добыча алмазов в Сьерра-Леоне - это грязный бизнес. Согласно оценкам, общая стоимость добываемых сейчас в стране алмазов - 320 млн евро; однако очень малая часть этих денег остаётся у старателей, как указывается в "Diamond Industry Annual Review", отчёте, публикуемом коалицией неправительственных организаций. В нём говорится, что район Коно (Kono), где насчитывается около 250 тысяч старателей, является одним из беднейших районов страны. От 10% до 20% алмазов в ювелирных магазинах Лондона, Токио, Парижа и Нью-Йорка добывают обитатели именно этих мест. Однако алмазоносные площади здесь уже сильно истощены многочисленными разработками.

Вследствие высокой стоимости, сконцентрированной в очень малом объёме, алмазы могут быть легко спрятаны и контрабандно перевезены через границы. По словам Салье Камора (Sallieu Kamora) из базирующейся во Фритауне Campaign for Just Mining, "все операции с алмазами окутаны облаками секретности, и это является плавильной чашей для коррупции". В конце войны в стране действовало менее 100 горных лицензий; сейчас их - 2400.

На крупных промышленных рудниках, где алмазоносная порода (кимберлит) извлекается из кимберлитовых трубок с помощью буровзрывных работ, горным компаниям легче создать систему контроля над алмазами. Примером могут служить карьеры на окраине города Коиду, управляемые Koidu Holdings - южноафриканской компанией, которая доминирует в алмазодобывающем секторе страны. Главным инвестором Koidu Holdings является Бенни Штайнмец (Benny Steinmetz), миллиардер, пятый по размеру состояния в Израиле. Доступ на рудник контролируется южноафриканской службой безопасности. Здесь в декабре 2005 г. был найден рекордный алмаз весом 84 карата, стоимость которого, по мнению одного из экспертов, составила от 4 до 8 млн евро.

После извлечения кимберлит дробится и промывается, чтобы высвободить алмазы. После высвобождения из породы и обогащения концентрат подаётся в отделение извлечения, где добытые алмазы помещаются в белый транспортировочный контейнер, "где до них никто не может дотронуться до тех пор, пока они не попадут в экспортные коробки во Фритауне, откуда после оценки отправятся на экспорт напрямую в Антверпен". Горнякам в Коиду платят не более 1.6 евро в день.

Алмазы, добываемые в Коиду, имеют исключительно высокое качество и стоимость; чаще всего это октаэдры хорошего цвета и чистоты. Но цена их добычи для окружающей среды огромна: добыча половины карата порождает тонну пустой породы. Во время взрывов, происходящих дважды в неделю, земля в окрестностях рудника содрогается, и все местные жители должны на пару часов эвакуироваться, чем бы они ни были заняты. Эти встряски - источник недовольства жителей района.

Многие считают, что необратимое разрушение окружающей среды - чересчур высокая цена за добываемые алмазы. "Нам не нравятся алмазы, - говорит один местный житель. - Сельское хозяйство лучше. Природа может принести местному сообществу более высокий доход. Разрушение её воздействует на все формы жизни - первой страдает растительность, затем теряется почва - питательная среда для растений и возможность для развития сельского хозяйства. Производство продуктов питания в таких зонах становится высокорисковым делом". Горные компании возражают на это, заявляя, что добыча алмазов даёт работу сотням людей, а каждое такое рабочее место поддерживает 10 других мест.

Всё это резко контрастирует с признанным имиджем алмазов как интернационального "символа вечной любви". Этот образ алмаза начиная с послевоенного времени бережно лелеет De Beers с помощью Голливуда и его "фабрики грёз". Однажды она даже добилась изменения названия фильма компании Paramount - с "Diamonds are Dangerous" ("Алмазы опасны) на "Adventures in Diamonds" ("Приключения с алмазами"). De Beers одалживала бриллианты наиболее известным звёздам по случаю различных торжеств - стратегия, которой компания придерживается и до настоящего времени, хотя новый фильм Леонарда ДиКаприо "The Blood Diamond" ("Кровавый алмаз") о драгоценных камнях, контрабандно вывезенных из Сьерра-Леоне, может сильно встревожить индустрию.

В прошлом году официальный экспорт алмазов из Сьерра-Леоне превысил 115 млн евро, из которых правительство получило 3%. Эта сумма даже меньше, чем размер помощи, полученной страной от Ирландии.

Перед лицом всех проблем, связанных с контрабандой алмазов и использованием их в необычайно жестоких гражданских войнах, были предприняты усилия к тому, чтобы прекратить торговлю незаконно добытыми алмазами, использовавшимися для разжигания конфликтов. Введённый в действие в 2003 г. Kimberley Process - это поддерживаемая правительствами и промышленностью международная система сертификации сырых алмазов, которая охватывает все главные добывающие и торгующие алмазами страны. Каждая страна сертифицирует весь свой экспорт сырых алмазов как "свободный от алмазов конфликта".

Однако, по мнению международной правозащитной организации Global Witness, которая сосредоточилась на условиях эксплуатации и труда рабочих, этот процесс имеет изъяны. Алмазы из Кот-д’Ивуара, добытые в контролируемых повстанцами районах, контрабандно переправляются в Мали; либерийские алмазы из-за слабого пограничного контроля также попадают в соседние страны. Далее алмазы проходят длинный путь до потребителей, а потребители требуют у ювелиров свидетельства того, что покупаемые ими алмазы "чистые".

Имеются, однако, признаки некоторых изменений. В США растёт ответственность производителей. Компании, подобные техасской greenKarat и лондонской Seraglio, сосредоточились на том, что они определяют как "этические ювелирные изделия". "Мы выиграли битву за пищу и одежду. Я думаю, что, возможно, через несколько лет люди так же будут задумываться и о ювелирных изделиях", - заявила Люси Уиллс (Lucy Wills) из Seraglio газете The New York Times.

Одна ирландская пара, которая хотела убедиться в том, что купила "этическое обручальное кольцо", с пристрастием допрашивала ювелиров о происхождении этой драгоценности. "В популярных представлениях алмазы связаны с любовью, однако мы видим грязные сцены в Руанде и на границе с Конго и то влияние, которое добыча алмазов оказывает на эти страны, подпитывая военные конфликты". Они отправились в несколько ювелирных магазинов посмотреть кольца, но, разочарованные полученными на свои вопросы ответами, в конце концов нашли в Интернете сайт канадской компании Canadadiamonds.com с чётким ассортиментом "этических алмазов". Он гарантировал, что алмазы не имеют отношения к конфликтам, добыты в условиях "дружественного отношения" к окружающей среде и с использованием "нормальных условий" труда рабочих. Компания выслала им в Ирландию алмаз изумрудной огранки, и ювелир в Лонгфорде (Longford) вставил его в изготовленное им кольцо. "Оно обошлось примерно во столько же, как если бы вы купили его в любой ювелирной лавке в Ирландии". Обручальное кольцо стоит сейчас в среднем 4000 евро - более чем в два раза больше, чем 10 лет тому назад.

В сверкании и роскоши алмазов есть своя тёмная сторона; об этом уместно вспомнить именно сейчас, в 45-ю годовщину независимости Сьерра-Леоне. Для каждого, задумывающегося о покупке алмаза, всегда существовал традиционный совет: пользоваться правилом "4C": cut, color, clarity, carat. Сейчас появилось и пятое "C" - "Сертификат происхождения" (Certificate of origin).